СРЕТЕНИЕ ГОСПОДНЕ

Василий Шебуев "Симеон Богоприимец" (1847)

СРЕТЕНИЕ. Иосиф Бродский.

Когда Она в церковь впервые внесла
Дитя, находились внутри из числа
людей, находившихся там постоянно,
Святой Симеон и пророчица Анна.
И старец воспринял Младенца из рук
Марии; и три человека вокруг
Младенца стояли, как зыбкая рама,
в то утро, затеряны в сумраке храма.
Тот храм обступал их, как замерший лес.
От взглядов людей и от взоров небес
вершины скрывали, сумев распластаться,
в то утро Марию, пророчицу, старца.
И только на темя случайным лучом
свет падал Младенцу; но Он ни о чем
не ведал еще и посапывал сонно,
покоясь на крепких руках Симеона.
А было поведано старцу сему,
о том, что увидит он смертную тьму
не прежде, чем Сына увидит Господня.
Свершилось. И старец промолвил: «Сегодня,
реченное некогда слово храня,
Ты с миром, Господь, отпускаешь меня,
затем что глаза мои видели это
Дитя: Он — Твое продолженье и света
источник для идолов чтящих племен,
и слава Израиля в Нем». — Симеон
умолкнул. Их всех тишина обступила.
Лишь эхо тех слов, задевая стропила,
кружилось какое-то время спустя
над их головами, слегка шелестя
под сводами храма, как некая птица,
что в силах взлететь, но не в силах спуститься.
И странно им было. Была тишина
не менее странной, чем речь. Смущена,
Мария молчала. «Слова-то какие…»
И старец сказал, повернувшись к Марии:
«В лежащем сейчас на раменах Твоих
паденье одних, возвышенье других,
предмет пререканий и повод к раздорам.
И тем же оружьем, Мария, которым
терзаема плоть Его будет, Твоя
душа будет ранена. Рана сия
даст видеть Тебе, что сокрыто глубоко
в сердцах человеков, как некое око».
Он кончил и двинулся к выходу. Вслед
Мария, сутулясь, и тяжестью лет
согбенная Анна безмолвно глядели.
Он шел, уменьшаясь в значеньи и в теле
для двух этих женщин под сенью колонн.
Почти подгоняем их взглядами, он
шел молча по этому храму пустому
к белевшему смутно дверному проему.
И поступь была стариковски тверда.
Лишь голос пророчицы сзади когда
раздался, он шаг придержал свой немного:
но там не его окликали, а Бога
пророчица славить уже начала.
И дверь приближалась. Одежд и чела
уж ветер коснулся, и в уши упрямо
врывался шум жизни за стенами храма.
Он шел умирать. И не в уличный гул
он, дверь отворивши руками, шагнул,
но в глухонемые владения смерти.
Он шел по пространству, лишенному тверди,
он слышал, что время утратило звук.
И образ Младенца с сияньем вокруг
пушистого темени смертной тропою
душа Симеона несла пред собою
как некий светильник, в ту черную тьму,
в которой дотоле еще никому
дорогу себе озарять не случалось.
Светильник светил, и тропа расширялась.
16 февраля 1972

НА СРЕТЕНИЕ ГОСПОДНЕ

  

  Царь славы, славимый небесных сил чинами,

  И ангельских князей носимый раменами,

  Закону покорясь, Законодатель Сам

  Днесь долу, Отроча, приносится во храм,

  Бог неба - во Свою наземную обитель,

  С искупом за Себя - вселенной Искупитель.

  Держащий, Движущий светила в их кругах,

  Держим, покоится на старческих руках,

  На троне Своего смирения смиренном;

  И от Иосифа, как Бог и в теле бренном,

  Как вечный первенец Создавшаго миры,

  Премлет жертвенны, таинственны дары:

  Приемлет горлиц двух - чету взаимно верну,

  В ней - Церковь мирную, незлобиву, нескверну,

  В которой верою спрягаются в любовь

  И люди Божий, Израилева кровь,

  И от язычников народ новосвятимый;

  Двух голубя птенцов - как истинный, всечтимый,

  Завета ветхаго и новаго Творец.

  Днесь обещания небеснаго конец

  Приемля, Симеон с восторгом откровений

  Мать-Деву увенчал венцем благословений,

  Рожденнаго из Ней страдания предрек,

  К Рожденному воззвал, кончая долгий век:

  Владыка! преклонись к мольбе моей усердной,

  И ныне разреши мой дух от плоти смертной,

  Как прежде Твоему обетовал рабу.

  Уже я на земли свершил мою судьбу;

  Уже Тебя узрел примрачными очами

  О Свет, сияющий превечными лучами!

  Спаситель и Господь словесных естества,

  В Тебе помазанных елеем Божества!

  

  <1823>